Звери атлантического и тихоокеанского стад в основном отступают зимой к югу вслед за границей плавучих льдов, поэтому их образ жизни лучше известен людям. Исключение составляет одна из групп моржей, обитающая в море Баффина, расположенном между североамериканским побережьем и Гренландией. Они отступают на зимний период к северу, где располагается крупный участок моря, не замерзающий на зиму, который китобои называли « северной водой».
Морж — это самый крупный после китов зверь Арктики. Крупные самцы достигают в длину почти четыре метра при весе зимой, когда на них много жира, почти до двух тонн. Американский зоолог Эллиот, обследовавший в конце XIX века острова Прибылова, обмерил самца моржа, который при длине в 3,6 метра оказался в обхвате целых 4,3 метра из-за невероятного количества жира.
Морские звери из отряда ластоногих, в отличие от китов, не утратили полностью своих связей с сухопутной средой, и хотя некоторые из них большую часть своей жизни проводят в море, для размножения они все же выходят на сушу.
Постепенно эскимосы проиграли европейцам в состязании по добыче китов и вынуждены были перейти почти исключительно на промысел нерпы у лунок, составляя постоянную конкуренцию белому медведю. После 1717 года центр промысла китов сместился к западу от Гренландии. Там, в проливе Дэвиса, проводили зиму киты из моря Баффина, которое называлось тогда «северной водой».
Мы не можем сказать точно, когда люди начали охотиться на китов. Тысячу лет назад в Арктике уже существовала культура морских охотников — иннуитов (настоящих людей), как именуют себя эскимосы, охотничьи поселения чукчей и коряков.
В Северном полушарии в холодные воды летом на откорм заходят многие виды китов. Большинство из них обитает как в Северном, так и в Южном полушарии, но в Антарктических водах они многочисленнее. А вот серые киты появляются только в Арктике. Эти животные относятся к подотряду усатых китов, но их выделяют в отдельное семейство. Серые киты мельче, чем гренландские или южные: самки не больше 15 метров, самцы не длиннее 13 метров. У них тоже нет спинного плавника, но на его месте есть низкий горб, позади которого тянется десяток закругленных выступов.
Белухи — это достаточно многочисленные киты наших полярных морей. Только в западном секторе российских северных вод их живет несколько десятков тысяч.
Нарвал и белуха — близкие родственники, зоологи объединяют этих животных в одно семейство нарваловых, относящееся к зубатым китам. Эти обитатели зимней Арктики на первый взгляд мало похожи друг на друга и окраской и общим обликом. Но у тех и других округлая голова, низкая длинная кожная складка на спине, заменяющая спинной плавник, а также короткие широкие грудные плавники. Единственное сходство в окраске состоит в том, что цвет животного много раз изменяется в течение жизни, при этом детеныши темнее взрослых. Взрослая белуха почти белого цвета, а у нарвалов на светлом фоне по спинной стороне тела идут многочисленные пятна.
Можно себе представить восторг и удивление полярных исследователей, которым довелось увидеть незабываемое зрелище китового фонтана, бьющего в облаке пара из трещины посреди ледяного поля полярной ночью при свете луны.
Мы поразительно мало знаем о полярных китах, так как к моменту появления современных методов изучения животных эти звери были почти полностью уничтожены.
Многие виды китообразных могут быть встречены в морях Северного Ледовитого океана, но есть только три вида, которые являются настоящими северянами. Они живут в Арктике круглый год и проводят там зиму. Это «самый настоящий» гренландский, или полярный, кит (относящийся к гладким усатым) и два вида зубатых китов — белуха и нарвал. У всех этих зверей есть одна бросающаяся в глаза общая черта: у них отсутствует характерный для китообразных спинной плавник. Скорее всего, это приспособление именно для зимовки в ледовом море, так как всем им частенько приходится пробивать спиной лед, чтобы всплыть и сделать глоток воздуха.
Коренные народы Севера традиционно убивают медведя ради мяса и шкуры. Добытый во льдах зверь используется целиком, несъедобна лишь его печень, ее не дают даже собакам. Исследования показали, что в печени белого медведя содержится слишком много витамина А. Получается странный парадокс: ведь человек нуждается в витаминах! Само слово «витамин» обозначает вещество, которое человек в определенных количествах обязательно должен получать в питании. Дело в том, что для любого живого организма существует непреложный закон: все, что тебе необходимо, ты должен получать в меру. Яд и лекарство легко превращаются друг в друга, все зависит от количества. Человек заболеет и даже умрет, если в его пище не будет содержаться витамина А. Но всего в 50 граммах печени белого медведя содержится доза витамина, которую человеку .надо получить за целый год. Если съесть 200 граммов, можно смертельно отравиться.
Детеныш белого медведя первое время после рождения совершенно беспомощен, поэтому беременные медведицы обязательно залегают в берлоги. Чаще всего берлоги белого медведя располагаются вблизи морских побережий, однако некоторые медведицы устраиваются и в торосах среди льдов, а как редчайшее исключение известны логовища далеко на суше (даже в таежной зоне — исконном пространстве бурых медведей).
В последний период зимы, с приходом в Арктику солнца, появляется опасность, которой не могло быть, пока светило не начало высоко подниматься над горизонтом снежная слепота.
В январе во льду образуются большие разводья — ледовая обстановка всегда зависит от приливно-отливных течений, и, когда они начинают гнать огромные массы воды, лед неминуемо приходит в движение. При внезапном смерзании льдов можно часто встретить крупных морских животных, зажатых в лед, как в тиски.
